Архипелаг ГУЛаг. Том 3 (части 5, 6 и 7)

Сейчас я хочу вспомнить его продолговатое лицо,
и мне все чудиться на нЈм пенсне, хотя, может, пенсне никакого и не было.
Еще тише и мягче была его жена -- блекленькая, с льняными прелЈгшими
волосиками, на 25 лет моложе мужа, но по поведению совсем уже не молодая.
Они были нам милы, вероятно и мы им, особенно по различию с жадной хозяйской
семьей.
Вечерами мы вчетвером садились на ступеньки крыльца. Стояли тихие
тЈплые лунные вечера, еще не разорванные гулом самолЈтов и взрывами бомб, но
для нас тревога немецкого наступления наползала как невидимые, но душные
тучи по молочному небу на беззащитную маленькую луну. Каждый день на станции
останавливались новые и новые эшелоны, идущие на Сталинград. Беженцы
наполняли базар поселка слухами, страхами, какими-то шальными сотенными из
карманов и уезжали дальше. Они называли сданные города, о которых еще долго
потом молчало Информбюро, боявшееся правды для народа. (О таких городах
Броневицкий говорил не "сдали", а "взяли".)
Мы сидели на ступеньках и разговаривали. Мы, молодые, очень были
наполнены жизнью и тревогой за жизнь, но сказать о ней, по сути, не могли
ничего умней, чем то, что писалось в газетах. Поэтому нам было легко с
Броневицкими: всЈ, что думали, мы говорили и не замечали разноты восприятия.
А они, вероятно, с удивлением рассматривали в нас два экземпляра
телячьей молодежи. Мы только-что прожили Тридцатые годы -- и как будто не
жили в них. Они спрашивали нас, чем запомнились нам 39-й -- 38-й? Чем же! --
академической библиотекой, экзаменами, веселыми спортивными походами,
танцами, самодеятельностью, ну и любовью, конечно, возраст любви. А
профессоров наших не сажали в то время? Да, верно, двух-трЈх посадили,
кажется. Их заменили доценты. А студентов -- не сажали? Мы вспомнили: да,
верно, посадили нескольких старшекурсников. -- Ну и что же?.. -- Ничего, мы
танцевали. -- А из ваших близких никого н-н-не.. тронули?.. -- Да нет...
Это страшно, и я хочу вспомнить обязательно точно. Но было именно так.
И тем страшней, что я как раз не был из спортивно-танцевальной молодЈжи, ни
-- из маньяков, упЈртых в свою науку и формулы. Я интересовался политикой
остро -- с десятилетнего возраста, я сопляком уже не верил Вышинскому, и
поражался подстроенности знаменитых судебных процессов -- но ничто не
наталкивало меня продолжить, связать те крохотные московские процессы (они
казались грандиозными) -- с качением огромного давящего колеса по стране
(число его жертв было как-то незаметно). Я детство провел в очередях -- за
хлебом, за молоком, за крупой (мяса мы тогда не видали), но я не мог
связать, что отсутствие хлеба значит разорение деревни и почему оно. Ведь
для нас была другая формула: "временные трудности". В нашем большом городе
каждую ночь сажали, сажали, сажали -- но ночью я не ходил по улицам.

Страницы: (377) :  <<  ... 234567891011121314151617 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...

Нат Пинкертон - вот с детства мой кумир,
Сравниться с ним теперь никто не может, -
Но он имел такой преступный мир,
Что плохо спится мне, и зависть гложет.

Не скрыться вам, ведь от меня секретов нет.
Мой метод прост: брать всех под подозренье.
Любой преступник оставляет след
И возвращается на место преступленья.

У детективов хмурый вид и мрачный нрав,
Характер наш достоин укоризны, -
Имеем дело с попираньем прав
И только с темной стороною нашей жизни.

Другие люди пьют всем горестям назло,
Гуляют всласть по Ноябрю и Маю, -
Я ж не сижу за праздничным столом,
Хожу кругом и в окна наблюдаю.

"Наш мир - театр" - так говорил Шекспир, -
Я вижу лишь характерные роли:
Тот - негодяй, тот - жулик, тот - вампир, -
И все, - как Пушкин говорил: "чего же боле?"

Но имя есть - я повторяю как пароль, -
Не верь, что детективы нелюдимы:
Она играет голубую роль,
Мне голубая роль - необходима.

Аппарат и наметанный глаз -
И работа идет эффективно, -
Только я - столько знаю про вас,
Что подчас мне бывает противно.

1968

Утренняя гимнастика


Вдох глубокий, руки шире,
Не спешите - три-четыре! -
Бодрость духа, грация и пластика!
Общеукрепляющая,
Утром отрезвляющая,
Если жив пока еще, -
гимнастика!

Если вы в своей квартире, -
Лягте на пол - три-четыре! -
Выполняйте правильно движения!
Прочь влияние извне -
Привыкайте к новизне, -
Вдох глубокий до изне-
можения!

Очень вырос в целом мире
Гриппа вирус - три-четыре! -
Ширится, растет заболевание.
Если хилый - сразу в гроб!
Сохранить здоровье чтоб -
Применяйте, люди, об-
тирание!

Если вы уже устали -
Сели-встали, сели-встали, -
Не страшны нам Арктика с Антарктикой!
Главный академик Иоффе
Доказал: коньяк и кофе
Вам заменят спорта профи-
лактика...

Высоцкий Владимир Семенович   
«1968 год»