Раковый корпус

Зоя не против была продолжить сегодня
игру, украшающую часы дежурства.
Тем более еЈ изумило, что Костоглотов сразу оставил всякие особые
поглядывания, и особый тон, быстро понял, что и как надо, и даже ей
возвратно объяснил,-- и углубился в карточки, стал вычитывать нужное, а она
ставила палочки в графы большой ведомости. "Невробластома...-- диктовал
он,--...гипернефрома... саркома полости носа... опухоль спинного мозга..." И
что ему было непонятно -- спрашивал.
Надо было подсчитать, сколько за это время прошло каждого типа опухоли
-- отдельно у мужчин, отдельно у женщин, отдельно по возрастным
десятилетиям. Так же надо было обработать типы применЈнных лечений и объЈмы
их. И опять-таки по всем разделам надо было провести пять возможных исходов:
выздоровление, улучшение, без изменения, ухудшение и смерть. За этими пятью
{114} исходами Зоин помощник стал следить особенно внимательно. Сразу
замечалось, что почти нет полных выздоровлений, но и смертей тоже немного.
-- Я вижу, здесь умирать не дают, выписывают вовремя,-- сказал
Костоглотов.
-- Ну, а как же быть, Олег, посудите сами.-- ("Олегом" она звала его в
награду за работу. Он заметил, сразу взглянул.) -- Если видно, что помочь
ему нельзя, и ему осталось только дожить последние недели или месяцы,--
зачем держать за ним койку? На койки очередь, ждут те, кого можно вылечить.
И потом инкурабельные больные...
-- Ин-какие?
-- Неизлечимые... Очень плохо действуют своим видом и разговорами на
тех, кого можно вылечить.
Вот Олег сел за столик сестры -- и как бы шагнул в общественном
положении и в осознании мира. Уже тот "он", которому нельзя помочь, тот
"он", за которым не следует держать койку, те инкурабельные больные -- всЈ
это был не он, Костоглотов. А с ним, Костоглотовым, уже так разговаривали,
будто он не мог умереть, будто он был вполне курабельный. Этот прыжок из
состояния в состояние, совершаемый так незаслуженно, по капризу внезапных
обстоятельств, смутно напомнил ему что-то, но он сейчас не додумывал.
-- Да, это всЈ логично. Но вот списали Азовкина. А вчера при мне
выписали tomorbcordis, ничего ему не объяснив, ничего не сказав,-- и было
ощущение, что я тоже участвую в обмане.
Он сидел к Зое сейчас не той стороной, где шрам, и лицо его выглядело
совсем не жестоким.
Слаженно, в тех же дружеских отношениях, они работали дальше и прежде
обеда кончили всЈ.
ЕщЈ, правда, оставила Мита и вторую работу: переписывать лабораторные
анализы на температурные листы больных, чтоб меньше было листов и легче
подклеивать к истории болезни. Но жирно было бы ей это всЈ в одно
воскресенье. И Зоя сказала:
-- Ну, большое вам, большое спасибо, Олег Филимонович.
-- Нет уж! Как начали, пожалуйста: Олег!
-- Теперь после обеда вы отдохнЈте.

Страницы: (335) :  <<  ... 9596979899100101102103104105106107108109110 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...
Расходует очень мало, горсть риса в день,
и может писать иероглифами.


НИМВРОД:

Но у него же ничего в памяти не остается.


УРУК:

Зато форматирует прямо при копировании. Больше
не нужен раб-форматировщик, который берЈт глину, лепит таблицу,
сушит еЈ на солнце, чтобы другой потом на ней писал. Он лепит,
сушит на огне и сразу пишет.


НИМВРОД:

Но он пользуется таблицами на 5,25 египетских
локтей и весит добрых килограммов шестьдесят. Почему ты не заведешь
себе портативного?


УРУК:

Что, какой-нибудь халдейский визор на жидком
хрустале? Прибамбасы для волхвов.


НИМВРОД:

Да нет, ручного раба-писца, африканского
пигмея из Сидона. Ну, знаешь, как делают финикийцы - дерут всЈ
у египтян, но потом миниатюризируют. Смотри: лэптоп, пишет, сидя
прямо у тебя на коленях.


УРУК:

Он горбатый, какая мерзость.


НИМВРОД:

Я тебя умоляю! Ему вмонтировали в спину
плату для быстро бэкапа. Один щелчок хлыстом - и он пишет тебе
прямо в Альфа-Бета, видишь, вместо графического режима
использует текстовой, достаточно двадцати одного знака. Запакует
тебе весь кодекс Хаммурапи на нескольких таблицах 3,5.


УРУК:

Но потом еще приходится покупать раба-кодировщика.


НИМВРОД:

Ничего подобного. У этого карлика вшитый
кодировщик. Еще один щелчок хлыстом - и он всЈ переписывает в
клинописи.


УРУК:

А графику он тоже делает?


НИМВРОД:

Ты что, не видишь, что у него разные цвета?
Как ты думаешь, кто сделал мне все планы для Башни?


УРУК:

А ты ему веришь? Вдруг всЈ грохнется?


НИМВРОД:

Да брось. Я загрузил ему в память Пифагора
и Memphis Lotus.
Даешь ему план, щелчок - и он рисует тебе зиккурат в трех измерениях.
У египтян при постройке пирамид еще была десятикомандная система
"Моисей", залинкованная с десятком тысяч рабов-писцов.
Интерфейсы у них были не очень дружественные. ВсЈ устаревшее железо
пришлось выбросить в Красное Море, даже вода поднялась


УРУК:

А для вычислений?


НИМВРОД:

Он еще знает Зодиак...

Эко, Умберто (Eco, Umberto)   
«Вавилонская беседа»