Раковый корпус

-- Как вы могли так горячо меня уверять, что уколы -- нужны, но я не
пойму их смысла? А что там понимать? Гормонотерапия -- что там понимать?
Это, конечно, было нечестно: вот так застигнуть беззащитные глаза. Но
только так и можно было спросить по-настоящему. Что-то в них запрыгало,
растерялось.
И доктор Гангарт -- нет, Вега -- убрала глаза. Как утягивают с поля не
до конца разбитую роту. Она посмотрела на ампулу -- но что там смотреть,
ведь кровь перекрыта? Посмотрела на пузырьки -- но не шли же и пузырьки. И
открыла винт. Пузырьки пошли. Пожалуй, была пора. Она пальцами провела по
резиновой трубке, свисающей от прибора к игле,-- как бы помогая разогнать
все задержки в трубке. ЕщЈ -- ваты подложила под наконечник, чтоб трубка не
гнулась ничуть. ЕщЈ -- лейкопластырь оказался у неЈ тут же, и полоской
пластыря она приклеила наконечник к его руке. И ещЈ -- резиновую трубку
завела меж его пальцев, пальцев этой же руки, свободно выставленных кверху
как крючки,-- и так стала трубка сама держаться.
И теперь Вега могла совсем не держать и не стоять около него, и не
смотреть в глаза.
С лицом омрачЈнным, строгим, она отрегулировала пузырьки чуть чаще,
сказала:
-- Вот так, не шевелитесь.
И ушла.
Она не из комнаты ушла -- только из кадра, охваченного его глазом. Но
так как он не должен был шевелиться, то осталось в его окоЈме: стойка с
приборами; ампула с коричневой кровью; светлые пузырьки; верхи солнечных
окон; отражения шестиклеточных окон в матовом плафоне лампы; и весь
просторный потолок с мерцающим слабо-солнечным пятном.
А Веги -- не стало.
Но вопрос ведь упал -- как неловко переданный, необережЈнный предмет.
И она его не подхватила.
Доставалось Олегу же возиться с ним и дальше.
И, глядя в потолок, он стал медленно думать вслух:
-- Ведь если и так уже потеряна вся жизнь. Если в самих костях сидит
память, что я -- вечный арестант, вечный зэк. Если судьба мне и не сулит
лучшего ничего. Да ещЈ сознательно, искусственно убить во мне и э т у
возможность -- зачем такую жизнь спасать? Для чего?
Вега всЈ слышала, но была за кадром. Может, и лучше: легче было
говорить.
-- Сперва меня лишили моей собственной жизни. Теперь лишают и права...
продолжить себя. Кому и зачем я теперь буду?.. Худший из уродов! На
милость?.. На милостыню?.. {230}
Молчала Вега.
А это пятно на потолке -- оно почему-то иногда вздрагивало: пожималось
краями, что ли, или какая-то морщина переходила по нему, будто оно тоже
думало, и не понимало. И становилось неподвижным опять.
Булькали прозрачные весЈлые пузырьки. Кровь понижалась в ампуле. Уже
четвЈртая часть еЈ перелилась. Женская кровь. Кровь Ярославцевой, Ирины.
Девушки? старушки? студентки? торговки?
-- Милостыня.

Страницы: (335) :  <<  ... 203204205206207208209210211212213214215216217218 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... Банкирский дом "Франс-Фрер" в Лионе вследствие конфликта в Марокко потерпел сто пятьдесят миллионов франков убытка, а вы как ни в чем не бывало приходите и говорите мне: "Господин шеф, прошу прибавить мне двадцать крон!" Друг мой, а вы знаете, что поговаривают о слиянии Росицких угольных шахт с Бедржиховскими заводами? А вы знаете, что покупка паев рудника "Анна-Мария" приведет к снижению годового оборота на двадцать тысяч крон? Нигде нет никаких возможностей для биржевых спекуляций. Купите-ка себе акции Подольского цементного завода, и вы увидите, как вы возгордитесь. А попробуйте пойти с ними на биржу! Ага, вы качаете головой, не пойдете, мол. Пока еще крепкий курс у акций Колинского завода искусственных удобрений, за них вы заплатите 379, а я покупал их по 382, значит, я теряю по три кроны на каждой. Вы просто удивляете меня, дружище! Сидите, как чурбан! Черт вас возьми - и вместе с акциями сахарных компаний! Я утверждаю, что у них слабый курс,- вы можете разбиться в лепешку, но не получите за них больше 261.50. Мне их никто не посмеет предложить, как и акции завода доктора Кольбена. Смею вас уверить! Я выгоню вон такого человека! А вы знаете, что Венебергское строительное общество на краю краха, что люблянские выигрышные билеты упали в цене? А вы знаете, что американский миллиардер Браун застрелился? А вы знаете, что финансисты Мюллер, Скабат, Ковнер, Хюбнер покончили с собой, что Рехе, Кине, Мэн, Бюлехар повесились, что Карелт, Моррисон и Коммот и банкир Хаммерл с компаньоном утопились? А вы знаете, что повсюду банкрот на банкроте, что горят угольные шахты на Аляске и в одну из них прыгнул американский угольный король? А вы знаете, что залежи серы на Урале уничтожены землетрясением? А вы знаете, что ольденбургские пятидесятиталеровые паи понизились в цене на пятьдесят процентов, что Зальцбургская железнодорожная и трамвайная компании обанкротились? Вы этого, наверное, не знаете, иначе вы не стали бы просить у меня прибавки в двадцать крон...

Ярослав Гашек (Jaroslav Hasek)   
«Финансовый кризис»