Раковый корпус

Это было иное чувство -- не то, что на прошлых неделях тянуло его за
Зоей по вечерам.
Он нЈс в себе и берЈг это напряжение, всЈ время слушал его. Теперь-то
он вспомнил, что и его знал в молодости, но потом начисто забыл. Что это за
чувство? Насколько оно постоянно, не обманно? Зависит ли оно целиком от
женщины, вызвавшей его, или ещЈ и от загадки -- от того, что женщина не
стала близкой,-- а потом оно рассеется?
Впрочем, выражение стать близкой теперь не имело для него смысла.
Или всЈ-таки имело?.. Это чувство в груди одно и осталось надеждой, и
потому Олег так его сохранял. Оно стало главным наполняющим, главным
украшающим жизнь. Он удивлялся, как это стало: присутствие Веги делало весь
раковый корпус интересным, цветным, только тем и не иссыхал этот корпус, что
они... дружили. Хотя Олег видел еЈ совсем немного, иногда мельком. ЕщЈ она
переливала ему кровь на днях. Говорили опять хорошо, правда не так свободно,
при сестре.
Сколько он рвался отсюда уехать, а теперь, когда ему подходили сроки
выписываться, было уже и жаль. В Уш-Тереке он перестанет видеть Вегу. И как
же?
Сегодня, в воскресенье, он как раз не имел надежды увидеть еЈ. А день
был тЈплый, солнечный, с неподвижным воздухом, застывшим для разогрева, для
перегрева,-- и Олег отправился гулять по двору, и дыша, и разнимаемый этим
густеющим теплом, хотел представить, а как она это воскресенье проводит? чем
занята?
Он теперь передвигался вяло, не так, как раньше; он уже не вышагивал
твердо по намеченной прямой, круто поворачиваясь в еЈ концах. Он шЈл
ослабло, с осторожностью; приседал на какую-нибудь скамью, а если вся была
свободна, то и растягивался полежать.
Так и сегодня, в халате незастЈгнутом, внапашку, он брЈл, со спиной
осевшей, то и дело останавливался задрал голову смотреть на деревья. Одни
уже стояли вползелень, другие вчетверть, а дубы не развернулись нисколько. И
всЈ было -- хорошо!
Неслышной, незаметно вылезающей, уже много зеленело травки там и здесь
-- такой даже большой, что за прошлогоднюю б еЈ принять, если б не так
зелена.
На одной открытой аллейке, на пригреве, Олег увидел Шулубина. Тот сидел
на плохонькой узкодосочной скамье без спинки, сидел на бЈдрах, свисая
несколько и назад, несколько и вперед, а руки его, вытянутые и соединЈнные в
пальцах, были сжаты между коленями. {292}
И так, ещЈ с головой опущенной, на отъединЈнной скамейке, в резких
светах и тенях, он был как скульптура потерянности.
Олег не против был бы сейчас подсесть к Шулубину: он ни разу ещЈ не
улучил толково с ним поговорить, а хотелось, потому что из лагеря он знал:
те-то и носят в себе, кто молчат. Да и вмешательство Шулубина в спор на
поддержку расположило и задело Олега.
И всЈ ж он решил пройти мимо: всЈ оттуда же понял он и признал
священное право всякого человека на одиночество.

Страницы: (335) :  <<  ... 261262263264265266267268269270271272273274275276 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...

Пьеро
(по-прежнему, мечтательно)

Коломбина ! Приди!

Первый мистик

Тише! Слышишь шаги!

Второй мистик

Слышу шелест и вздохи.

Третий мистик

О, кто среди нас?

Первый мистик

Кто в окне?

Второй мистик

Кто за дверью?

Третий мистик

Не видно ни зги.

Первый мистик

Посвети. Не она ли пришла в этот час?

Второй мистик поднимает свечу. Совершенно неожиданно и непонятно
откуда, появляется у стола необыкновенно красивая девушка с простым и тихим
лицом матовой белизны. Она в белом. Равнодушен взор спокойных глаз. За
плечами лежит заплетенная коса. Девушка стоит неподвижно. Восторженный
Пьеро молитвенно опускается на колени. Заметно, что слезы душат его. Все
для него - неизреченно. Мистики в ужасе откинулись на спинки стульев. У
одного беспомощно болтается нога. Другой производит странные движения
рукой. Третий выкатил глаза. Через некоторое время очнувшись, громко
шепчут:

- Прибыла!
- Как бела ее одежда!
- Пустота в глазах ее!
- Черты бледны, как мрамор!
- За плечами коса!
- Это - смерть!

Пьеро услыхал. Медленно поднявшись, он подходит к девушке, берет ее за
руку и выводит на средину сцены. Он говорит голосом звонким и радостным,
как первый удар колокола.

Пьеро

Господа! Вы ошибаетесь! Это - Коломбина! Это - моя невеста!

Общий ужас. Руки всплеснулись. Фалды сюртуков раскачиваются.
Председатель собрания торжественно подходит к Пьеро.

Председатель

Вы с ума сошли. Весь вечер мы ждали событий. Мы дождались. Она пришла
к нам - тихая избавительница. Нас посетила смерть.

Пьеро
(звонким, детским голосом)

Я не слушаю сказок...

Блок Александр Александрович   
«Балаганчик»