Раковый корпус

Полярным медведям, каково приходилось им здесь летом, в
сорок градусов? Ну, как нам в Заполярьи.
Самое запутанное в заключении зверей было то, что приняв их сторону и,
допустим, силу бы имея, Олег не мог бы приступить взламывать клетки и
освобождать их. Потому что потеряна была ими вместе с родиной и идея
разумной свободы. И от внезапного их освобождения могло стать только
страшней.
Так нелепо размышлял Костоглотов. Так были выворочены его мозги, что
уже ничего он не мог воспринимать наивно и непричастно. Что б ни видел он
теперь в жизни -- на всЈ возникал в нЈм серый призрак и подземный гул.
Мимо печального оленя, больше всех здесь лишЈнного пространства для
бега, мимо священного индийского зебу, золотого зайца агути, Олег снова
поднялся -- теперь к обезьянам.
У клеток резвились дети и взрослые, кормили обезьян. Костоглотов без
улыбки шЈл мимо. Без причЈсок, как бы все остриженные под машинку,
печальные, занятые на своих нарах первичными радостями и горестями, они так
напоминали ему многих прежних знакомых, просто даже он узнавал отдельных --
и ещЈ сидевших где-то сегодня.
А в одном одиноком задумчивом шимпанзе с отЈчными глазами, державшем
руки повисшие между колен, Олег, кажется, узнал и Шулубина -- была у него
такая поза.
В этот светлый жаркий день на койке своей между смертью и жизнью бился
Шулубин.
Не предполагая найти интересное в обезьяньем ряде, Костоглотов быстро
его проходил и даже начал скашивать,-- как увидел на дальней клетке какое-то
объявление и нескольких человек, читавших его.
Он пошЈл туда. Клетка была пуста, в обычной табличке значилось:
"макака-резус". А в объявлении, наспех написанном и приколотом к фанере,
говорилось: "Жившая здесь обезьянка ослепла от бессмысленной жестокости
одного из посетителей. Злой человек сыпнул табака в глаза макаке-резус."
И -- хлопнуло Олега! Он до сих пор прогуливался с улыбкой
снисходительного всезнайки, а тут захотелось завопить, зареветь на весь
зоопарк,-- как будто это ему в глаза насыпали!
Зачем же?!.. Просто так -- зачем же?.. Бессмысленно -- зачем же? {344}
Больше всего простотою ребЈнка хватало написанное за сердце. Об этом
неизвестном, благополучно ушедшем человеке не сказано было, что он --
антигуманен. О нЈм не было сказано, что он -- агент американского
империализма. О нЈм сказано было только, что он -- злой. И вот это поражало:
зачем же он просто так -- злой? Дети! Не растите злыми! Дети! Не губите
беззащитных!
Уж было объявление прочтено, и прочтено, а взрослые и маленькие стояли
и смотрели на пустую клетку.
И потащил Олег свой засаленный, прожжЈнный и простреленный мешок с
утюгом -- в царство пресмыкающихся, гадов и хищников.
Лежали ящеры на песке как чешуйчатые камни, привалясь друг ко другу.

Страницы: (335) :  <<  ... 309310311312313314315316317318319320321322323324 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...

"Владеющий чарами песен
Душою владеет любой.
В высокие церкви и залы
Пойдет она вслед за тобой!"

Так пел Водяной, и, внимая,
Сам душу сгубил я свою.
Постиг я искусство, но брат мой
Взял в жены невесту мою.

В высокие церкви и залы
Теперь меня водит беда...
А чары и шум водопада
Со мною отныне всегда.

1851

Перевод Вс. Рождественского


ГАГА

В Норвегии птица гага живет,
У серого фьорда гнезда вьет,

Тончайшим пухом из груди своей
Она выстилает гнездо для детей.

Но местный рыбак и хитер и смышлен,
Умеет гнезда обкрадывать он.

Рыбак бессердечен, но птица нежна:
Опять выстилает гнездо она.

И снова он грабит ее - и вновь
Готовит гнездо слепая любовь.

Но грабит он в третий, в последний раз
И, крылья расправив, в полночный час

Летит с окровавленной грудью она
На юг, на юг! где сияет весна.

1851

Перевод Т. Гнедич


ПРОЛОГ К ПЕРВОМУ ПРЕДСТАВЛЕНИЮ "ИВАНОВОЙ НОЧИ"
(2 января 1853 г.)

Слово нам летит вослед
В дальних жизненных скитаньях,
Голубой вплетая цвет
В наш венок воспоминаний...

Ибсен Генрик Юхан (Ibsen Henrik Johan)   
«Стихотворения»