Им ничего не грозит! Им сейчас принесут молоко!
Вот ведут под строгим конвоем колонну малолеток по городу, кажется —
даже стыдно так серьЈзно охранять малышей. А не тут-то было! Они сговорились
— свист!! — и кто хочет, бегут в разные стороны! Что делать конвою?
Стрелять? В кого именно? Да можно ли в детей?.. На том и кончились их
тюремные сроки! Сразу лет сто пятьдесят убежало от государства. Не нравится
быть смешным? — не арестовывай детей!
Будущий романист (тот, кто детство провЈл среди малолеток) опишет нам
множество затей малолеток, как они озоровали в колониях, мстили и гадили
воспитателям. При кажущейся строгости их сроков и внутреннего режима, у
малолеток из безнаказанности развивается большая дерзость.
Вот один из их хвалебных рассказов о себе. Зная обычный образ действий
малолеток, я вполне ему верю. К медицинской сестре в колонии прибегают
взволнованные испуганные ребятишки, зовут еЈ к тяжело заболевшему товарищу.
Забыв о предосторожности, она быстро отправляется с ними в их большую —
человек на сорок — камеру. И тут начинается муравьиная работа! — одни
баррикадируют дверь и держат оборону, другие десятком рук срывают с сестры
всЈ надетое, валят еЈ, те садятся ей на руки, те на ноги, и теперь, кто во
что горазд, насилуют еЈ, целуют, кусают. И стрелять в них не положено, и
никто еЈ не отобьет, пока сами не отпустят, поруганную и плачущую.
Интерес к женскому телу развивается у мальчиков вообще рано, а в
камерах малолеток он еще сильно раскаляется красочными рассказами и
похвальбою. И они не упускают случая разрядиться. Вот эпизод. Среди бела дня
на виду у всех сидят в кривощекинской зоне (1-й лагпункт) четверо малолеток
и разговаривают с малолеткой же Любой из переплетного цеха. Она в чЈм-то
резко им возражает. Тогда мальчики вскакивают и высоко вздЈргивают еЈ за
ноги. Она оказывается в беспомощном положении: руками опираясь о землю, и
юбка спадает ей на голову. Мальчики держат еЈ так и свободными руками
ласкают. Потом опускают не грубо. Она ударяет их? убегает от них? Нет,
садится по-прежнему и продолжает спорить.
Это уже — малолетки лет по шестнадцати, это — зона взрослая,
смешанная. (Это — в ней тот самый барак на 500 женщин, где все соединения
происходят без завешиваний и куда малолетки с важностью ходят как мужчины.)
В детских колониях малолетки трудятся четыре часа, а четыре должны учиться
(впрочем, вся эта учЈба — тухта). С переводом во взрослый лагерь они
получают 10-часовой рабочий день, только уменьшенные трудовые нормы, а нормы
питания — те же, что у взрослых. Их переводят сюда лет шестнадцати, но
недоедание и неправильное развитие в лагере и до лагеря, придаЈт им в этом
возрасте вид маленьких щуплых детей, отстаЈт их рост, и ум их, и их
интересы.