Все эти работы уже велись, когда раскрыт был беспечный подкоп
режимки-барака 8. Легко понять не просто досаду, но оскорбление творцов за
свой замысел! Однако обошлось благополучно.
В начале сентября, после почти годичного сидения в тюрьме, были
переведены (возвращены) в эту же режимку Тэнно и Жданок. Едва отдышавшись
тут, Тэнно стал проявлять беспокойство — надо же было готовить побег! Но
никто в режимке, самые убеждЈнные и отчаянные беглецы не отзывались на его
укоры, что проходит лучшее время побегов, что нельзя же без дела сидеть! (У
подкопников было три смены по четыре человека, и никто тринадцатый им не был
нужен.) Тогда Тэнно прямо предложил им подкоп! — но они отвечали, что уже
думали, но фундамент слишком низкий. (Это конечно было бессердечно: смотреть
в пытливое лицо проверенного беглеца и вяло качать головами, всЈ равно, что
умной тренированной собаке запрещать вынюхивать дичь.) Однако Тэнно слишком
хорошо знал этих ребят, чтобы поверить в их повальное равнодушие. Все они не
могли так дружно испортиться!
И он со Жданком установил за ними ревнивое и знающее суть наблюдение —
такое, на которое надзиратели не были способны. Он заметил, что часто ходят
ребята курить все в одну и ту же “кабинку” у входа и всегда по одному, нет
чтобы компанией. Что днЈм дверь их секции бывает на крючке, постучишь —
открывают не сразу, и всгда несколько человек крепко спят, будто ночи им
мало. То Васька Брюхин выходит из парашной мокрый. “Что с тобой?” — “Да
помыться решил”.
Роют, явно роют! Но где? Почему молчат?.. Тэнно шЈл к одному, другому,
и прикупал их: “Неосторожно, ребята, роете, неосторожно! Хорошо — замечаю
я, а если бы стукач?”
Наконец, они устроили толковище и решили принять Тэнно с достойной
четвЈркой. Ему они предложили обследовать комнату и найти следы. Тэнно
облазил и обнюхал каждую половину и стенки — и не нашел! — к своему
восхищению и восхищению всех ребят. — Дрожа от радости, полез он под пол
работать на себя!
Подпольная смена распределялась так: один лЈжа долбил землю в забое;
другой, скорчась за ним, набивал отрытую землю в специально сшитые небольшие
парусиновые мешки; третий ползком же таскал мешки (лямками через плечи) по
тоннелю назад, затем подпольем к шахте и по одному цеплял эти мешки за крюк,
спущенный с чердака. ЧетвЈртый был на чердаке. Он сбрасывал порожняк,
поднимал мешки наверх, разносил их, тихо ступая, по всему чердаку и рассыпал
невысоким слоем, в конце же смены этот грунт забрасывал шлаком, которого на
чердаке было очень много. Потом внутри смены менялись, но не всегда, потому
что не каждый мог хорошо и быстро выполнять самые тяжЈлые, просто
изнурительные работы: копку и оттаску.
Оттаскивали сперва по два, потом по четыре мешка сразу, для этого
закосили у поваров деревянный поднос и тянули его лямкой, а на подносе
мешки.