Как-то в Кенгире всю режимку
вывели из тюрьмы — делать саман. Внезапно налетел пыльный буран, какой
бывает в Казахстане: всЈ темнеет, солнце скрывается, горстями пыли и мелкого
камня больно бьЈт в лицо, так что нельзя держать открытыми глаз. Никто не
был готов бежать так внезапно, а Николай Крыков подбежал к зоне, бросил на
проволоку телогрейку, перелез, весь исцарапавшись, за зону и скрылся. Буря
прошла. По телогрейке на проволоке поняли, что — убежал. Послали погоню на
лошадях: на поводках у всадников собаки. Но холодная буря начисто смела все
следы. Крыков пересидел погоню в куче мусора. Однако на другой день надо ж
было идти! И машины, разосланные по степи, поймали его.
Первый лагерь Тэнно был — Новорудное, близ Джезказгана. Вот — то
главное место, где обрекают тебя погибнуть. Именно отсюда ты должен и
бежать! Вокруг — пустыня, где в солончаках и барханах, где — скрепленная
дЈрном или верблюжьей колючкой. Местами кочуют по этой степи казахи со
стадами, местами нет никого. Рек нет, набрести на колодец — почти
невозможно. Лучшее время для побегов — апрель и май, кое-где еще держаться
озерки от таяния. Но это отлично знают и охранники. В это время устрожается
обыск выходящих на работу, и не дают с собой вынести ни лишнего куска, ни
лишней тряпицы.
Той осенью, 1949 года, три беглеца — Слободянюк, Базиченко и Кожин —
рискнули рвануть на юг: они думали пойти там вдоль реки Сары-Су и на
Кзыл-Орду. Но река пересохла вся. Их поймали при смерти от жажды.
На опыте их Тэнно решил, что осенью не побежит. Он аккуратно ходит в
КВЧ — ведь он не беглец, не бунтарь, он из тех рассудительных заключЈнных,
которые надеются исправиться к концу своего двадцатипятилетнего срока. Он
помогает, чем может, он обещает самодеятельность, акробатику, мнемотехнику,
а пока, перелистав всЈ, что в КВЧ есть, находит плохонькую карту Казахстана,
не обережЈнную кумом. Так. Есть старая караванная дорога на Джусалы, триста
пятьдесят километров, по ней может попасться и колодец. И на север к Ишиму
четыреста, здесь возможны луга. А к озеру Балхаш — пятьсот километров
чистой пустыни Бет-Пак-Дала. Но в этом направлении вряд ли погонятся.
Таковы расстояния. Таков выбор…
Что только не протеснится через голову пытливого беглеца! Иногда
заезжает в лагерь ассенизационная машина — цистерна с кишкой. Горловина
кишки — широка, Тэнно вполне мог бы в неЈ влезть, внутри цистерны —
стоять, согнувшись, и после этого пусть бы шофЈр набирал жидких нечистот,
только не до самого верху. Будешь весь в нечистотах, по пути может
захлебнуть, затопить, задушить — но это не кажется Тэнно таким гадким, как
рабски отбывать свой срок. Он проверяет себя: готов ли? Готов. А шофЈр? Это
пропускник-краткосрочник, бытовик. Тэнно курит с ним, присматривается.