А потом в редакцию “Нового мира”
пришло письмо с Запада, из которого мы узнали, что эти
крохотные рассказики и там уже напечатаны. Вот чтобы такая
утечка не успела произойти с “Раковым корпусом”, я и написал
своё настоятельное письмо Секретариату. Я не меньше могу
удивляться, как мог Секретариат нисколько не реагировать на
мое письмо съезду – ещё п_р_е_ж_д_е Запада? И не
реагировать на всю ту клевету, которой меня окружили? Т.
Воронков употребил здесь замечательное выражение “братья по
перу и по труду”. Так вот эти братья по перу и по труду уже
два с половиной года спокойно взирают на то, как меня
притесняют, преследуют, клевещут на меня.
ТВАРДОВСКИЙ – Не все безучастны.
СОЛЖЕНИЦЫН – …А редакторы газет, тоже братья, не
помещают моих опровержений. (Далее буквально:) “Я уже не
говорю, что моей книги не дают читать в лагерях: её не
пропускали в лагеря, изымали обысками и сажали за неё в
карцер даже в те месяцы, когда все газеты трубно хвалили
“Один день Ивана Денисовича” и обещали, что “это не
повторится”. Но за последнее время книгу стали тайно изымать
и из вольных библиотек. О запрете выдавать её мне пишут из
разных мест: велено отвечать читателям, что книга в
переплёте, или на руках, или доступа нет к тем полкам и
уклоняться от выдачи. Вот свежее письмо из
Красногвардейского района Крыма:
“В районной библиотеке мне по секрету (я – активист этой
библиотеки) сказали, что ваши книги велено изъять. Одна из
сотрудниц хотела подарить мне на память ненужный им теперь
“Один день” в журнале-газете, другая тут же остановила свою
опрометчивую подругу: “Что вы, что вы, нельзя! Раз книгу
отобрали в особый отдел, то опасно её кому-нибудь дарить”.
Не скажу, что книга изъята изо всех библиотек, кое-где
ещё есть. Но приезжающие ко мне в Рязань посетители не могли
достать моей книги в Рязанской областной ч_и_т_а_л_ь_н_е:
им отнекивались разными способами, да так и не дали.
Давно известно, что клевета неистощима, изобретательна,
быстра в росте, но когда столкнешься с клеветою сам, да ещё
с невиданной новой формой её – клеветою с трибуны, то диву
даёшься. Беспрепятственно провернулся круг лжи о том, что я
был в плену и сотрудничал с немцами. Но этого уже кажется
мало! Этим летом в сети политпросвещения, например в
Болшеве, агитаторам было продиктовано, что я бежал в
Арабскую республику и сменил подданство. Ведь это же всё
записывается в блокноты и разносится дальше с коэффициентом
сто. И это рядом со столицей! Есть и другой вариант. В
Соликамске (п/я 389) майор Шестаков объявил, что я бежал по
туристской путевке в Англию. Говорит заместитель по
политчасти – кто же смеет не верить? Другой раз он же
объявил: Солженицыну официально з_а_п_р_е_щ_е_н_о
п_и_с_а_т_ь! Ну, тут он хоть близок к истине.