Русанов задрожал в
перезнобе:
— А вы откуда знаете?
(Это он так спросил, а понятно было, что парень только что прочЈл его
бумагу: слово в слово было оттуда!)
Но сварщик ничего не ответил и пошЈл своей дорогой. И Русанов
заметался! Ясно было, что где-то тут близко лежит его заявление, и надо
найти скорей, скорей!
И он кидался между какими-то стенами, заворачивал за углы, сердце
выскакивало вперЈд, а ноги не успевали, ноги совсем медленно двигались,
отчаяние! Но вот уже он увидел бумажку! Он так сразу и подумал, что это она.
Он хотел бежать к ней, но ноги совсем не шли. Тогда он опустился на
четвереньки и, главные толчки давая руками, пошЈл к бумаге. Только бы
кто-нибудь не захватил раньше! Только б не опередили, не выхватили! Ближе,
ближе… И наконец, он схватил бумагу! Она!! Но даже в пальцах уже не было
сил рвать, и он лЈг ничком отдохнуть, а еЈ поджал под себя.
И тут кто-то тронул его за плечо. Он решил не оборачиваться и не
выпускать из-под себя бумаги. Но его трогали мягко, это женская была рука, и
Русанов догадался, что это была сама Ельчанская.
— Друг мой! — мягко спросила она, наверно наклоняясь к самому его
уху.– А, друг мой! Скажите, где моя дочь? Куда вы еЈ дели?
— Она в хорошем месте, Елена ФЈдоровна, не беспокойтесь! — ответил
Русанов, но головы к ней не повернул.
— А в каком месте?
— В детприЈмнике.
— А в каком детприЈмнике? — Она не допрашивала, еЈ голос звучал
печально.
— Вот, не скажу, право.– Уж он искренне хотел ей ответить, но сам не
знал: не он сдавал, а из того места могли переслать.
— А — под моей фамилией? — почти нежно звучали еЈ вопросы за плечом.
— Нет,– посочувствовал Русанов.– Такой уж порядок: фамилию меняют. Я
не при чЈм, такой порядок.
Он лежал и вспоминал, что Ельчанских обоих он почти даже любил. Он
никакого не имел против них зла. И если пришлось написать на старика, то
лишь потому, что просил Чухненко, которому Ельчанский мешал работать. И
после посадки мужа, Русанов искренне заботился о жене и дочери, и тогда,
ожидая ареста, она поручила ему дочь. Но как вышло, что он и на неЈ
написал,– он не мог вспомнить. {151}
Теперь он обернулся с земли посмотреть на неЈ, но еЈ не было, совсем не
было (да ведь она же и умерла, как она могла быть?), а вместо этого сильно
кольнуло в шее, в правой стороне. И он выровнял голову и продолжал лежать.
Ему надо было отдохнуть — он так устал, как никогда не уставал! ВсЈ тело
ему ломало.
Это был какой-то шахтный проход, где он лежал, штольня, но глаза его
привыкли к темноте, и он заметил рядом с собой, на земле, засыпанной мелким
антрацитом, телефонный аппарат. Вот это его очень удивило — откуда здесь
мог взяться городской аппарат? и неужели он подключЈн? Тогда можно
позвонить, чтобы принесли ему попить.